Миxaил Лoмoнocoв: мaлoизвecтныe фaкты o гeнии
Миxaил Лoмoнocoв: мaлoизвecтныe фaкты o гeнии
Конечно же, он гений. Вот только после того, как он умер, его заключили в такие жёсткие и изощрённые рамки, что лучше бы и не признавали гением.
Язык, который нам показывает Эйнштейн, вызывает лишь усмешку, но ни в коем случае не принижает гениальность основателя современной теоретической физики.
Пороки и бурные страсти есть у всех, без исключения, представителей человеческой расы. Тем более у гениев. Вот и Михаил Ломоносов был далёк от того, чтобы его называли образцом добродетели.
С серебряной ложкой во рту
Этот устойчивый фразеологизм, подчеркивающий удачу человека, пришёл к нам из Англии. В России же принято говорить «родился в сорочке». Поэтому мы не будем утверждать, что новорожденному Михаилу родители подарили серебряную ложечку, но вот что-что, а льняная сорочка на теле младенца присутствовала.
Отец будущего учёного бедняком не был. По мне, так в тех краях, откуда Ломоносов, их и вовсе не было. А Василий Дорофеевич, родитель Михайлы, и вовсе был зажиточным крестьянином.
То, что Ломоносов происходил из семьи крестьян, известно, прежде всего, от него самого. Вот что он сообщал в канцелярии московского синодального правления:
«Рождением-де он, Михайло Архангелогородской губернии Двинского уезда дворцовой Куростровской деревни крестьянина Василия Дорофеева сын, и тот-де его отец и поныне в той деревне обретается с прочими крестьяны и положен в подушный оклад».
На деле же родитель его был управляющим в рыболовецкой артели. И не просто управляющий, а владел рыболовецкими баркасами и держал в своих руках всю торговлю рыбой, пойманной его артелью. А, скорее всего, и пушниной приторговывал.
Почему Ломоносов всем говорил, что он крестьянский сын? Загадка. Скорее всего, хотел показать свою исключительность. Ведь в те времена это было исключение из правил.
Помниться, был еще один такой выходец из народа. Родился в семье конюха и приторговывал на рынке пирожками из зайчатины. Фельдмаршалом затем стал. Как потом выяснилось, Александр Меншиков также слукавил в написании биографии.
Александр Пушкин в своей «Истории Петра Великого» говорил о Меншикове не иначе, как о потомке литовских дворян, имевших родовое гнездо в окрестностях Орши.
Не хочу жениться, а хочу учиться
Как правило, всё наоборот: «Не хочу учиться, а хочу жениться». Михаил Васильевич жениться напрочь отказывался.
Его мать, Елена Ивановна (урождённая Сивкова), была первой женой Василия Дорофеева. Будучи дочерью дьяка, матушка Михаила Ломоносова была женщиной грамотной.
Книжек в семье было более чем достаточно, что, опять же, подтверждает наше подозрение о не крестьянском его происхождении. Его отец книги уважал и собрал достаточно большую библиотеку.
С раннего детства мать Михаила читала по вечерам своему сыну. Грамоте он обучился очень рано, дабы не просить матушку почитать ему ту или иную книжку. Страсть как хотелось узнать, что в ней.
Мать Михаила умерла, когда ему было всего лишь 9 лет. Вскоре отец привёл в дом мачеху, к которой пасынок не успел привыкнуть. Она померла через три года.
С третьей женой отца Михайло ужиться не смог. С его слов, это была «завистливая и злая мачеха». «Любовь» у них была взаимная. Когда Ломоносову исполнилось 19 лет, то отец, которому уже порядком надоели склоки сына и его третьей жены, решил его женить.
Жениться в планы Михаила не входило, и он совершил побег. Никакого там, конечно, рыбного обоза не было, и никто его не провожал. Добирался до Москвы где пешком, а где проходящий обоз подсадит, ежели в нужную сторону идёт.
Возможно, Россия лишилась бы великого учёного, будь его матушка жива и здорова.
«Забрили» в армию
В 1736 году Михаила Ломоносова, как способного молодого человека, послали в числе прочих обучаться за границей. Там он пробыл четыре с небольшим года.
Три года он обучался философии в Марбургском университете. Его преподавателем был основоположник языка немецкой философии Христиан фон Вольф.
Затем около года Ломоносов брал уроки у Иоганна Фридриха Генкеля, немецкого врача, минералога, металлурга, химика.
Год он путешествовал по Германии с заездом в Голландию, и в 1740 году способный молодой человек решил возвратиться на родину.
По дороге в одном из прусских трактиров будущий академик, который, как оказалось, любил крепко заложить за воротник, напивается с прусскими солдатами. Утром, когда Ломоносов проспался, ему сообщили, что, мол, «привет, камрад, ты теперь с нами одного поля ягода». Оказывается, Ломоносов по пьяни подписал контракт с прусской армией.
Его «забрили» в солдаты, и он получил назначение в одну из прусских крепостей. Правда, по дороге к месту службы наш герой дезертировал. Окольными путями добрался до Амстердама, а уже оттуда морем прибывает в Санкт-Петербург.
«Быть сожженным на костре»
А вот и другая версия вербовки Ломоносова в прусскую армию.
Как оказалось, во время своей учёбы в немецком Марбурге, Ломоносов совратил юную Елизавету Цильх. Юная особа с матерью сдавали Михаилу комнату.
Отношения молодых людей закрутились стремительно, и как результат — в ноябре 1739 года у них родилась дочь. Матушка Елизаветы пригрозила молодому Ломоносову судом, ежели не поведёт дочь к венцу. Делать нечего. В июне 1740 года пара обвенчалась.
Спустя несколько дней Михаил подался в бега. На постоялом дворе в окрестностях Дюссельдорфа Ломоносов в компании неизвестных личностей напился до беспамятства. А утром, когда протрезвел, ему сообщили, что он был завербован в прусскую армию, и ткнули под нос лист бумаги с его собственноручной подписью.
Из армии он сбежал. Вернулся к жене и тёще. Прожив с женой почти год, Михаил Ломоносов опять подался в бега. На этот раз у него всё получилось, и он вернулся в Россию.
Елизавета разыскала его и там. Российское посольство, что находилось в Голландии, помогло безутешной брошенной женушке.
Ломоносов не хотел, чтобы жена приезжала к нему в Россию. Мало того, что он её недолюбливал, так ещё она могла рассказать, что они венчались в протестантской церкви. А это, без малого, по законам родины можно было трактовать как вероотступничество. Со всеми вытекающими последствиями, вплоть до сожжения живьём на костре.
В конце концов Ломоносов согласился, чтобы его Елизавета с дочерью приехали к нему в Санкт-Петербург, где он уже был адъюнктом Академии наук. Елизавета приняла православие, дочку крестили, и после этого, как утверждают, они стали жить душа в душу. По крайней мере учёный больше никаких побегов от семьи не учинял.
0 коммент.: