«Гeopгий любил мeня, нo мoё cepдцe мoлчaлo. И вдpуг-зaмкнулo…» Cчacтливaя cудьбa Eкaтepины Мapкoвoй

 

«Гeopгий любил мeня, нo мoё cepдцe мoлчaлo. И вдpуг-зaмкнулo…» Cчacтливaя cудьбa Eкaтepины Мapкoвoй

Она росла настоящей бунтаркой и чуть ли не с колыбели “рубила правду-матку”. Екатерина Маркова родилась в Иркутске в семье двух советских писателей — Георгия Маркова и Агнии Кузнецовой.

Кате исполнилось восемь, когда её знаменитый отец, автор сибириады “Строговы”, получил должность в Союзе писателей. И семейство обосновалось в подмосковном Переделкино.

Писательская среда наложила на характер юной сибирячки отпечаток вольности. На уроках литературы Катя отказывалась следовать установленным правилам. И вместо школьных сочинений писала рассказы. Конфликты с учителями не утихали.

Она сменила шесть школ, прежде чем ей выдали аттестат. Получив заветный документ, пулей полетела в Щуку “учиться на артистку”. А через два года 20-летнюю девушку накрыла любовь невиданной силы…

В юности ей нравились исключительно голливудские красавцы. Конечно, к прекрасному облику должны были прилагаться ум и мужество. Но если парень не подходил под “стандарт”, будь он хоть при всех других достоинствах, равнодушно шествовала мимо.

Летом, вместе со старшей сестрой, Екатерина отправилась на отдых в Венгрию. Там жила её родственница. Остановились в отеле. И вот спускаясь утром по лестнице к озеру Балатон, она увидела свой “идеал”. Сердце бешено забилось… “Петер”- представился молодой человек.

Красавец оказался немецким миллионером из Западной Европы. Девушка сразу сникла.“Если бы из ГДР у нас, может быть, что-то и склеится…”- промелькнуло в сознании. Но разум тут же затуманился. Он не говорил по-русски, она по-немецки. Общались на очень плохом английском, помогая себе жестами.

Бедная моя сестра! Чего она только не делала, чтобы удержать меня от «этого безумия”: умоляла, грозила позвонить родителям, запирала в номере. Но я готова была спрыгнуть с балкона и ломилась в закрытую дверь…

Три дня они не разлучались, и Катя поняла, что окончательно пропала.

Когда Петер уехал, она отказывалась от еды, не выходила из номера и сутками напролёт ревела белугой. Вернувшись в Москву, она писала ему, он ей. Через полгода Петер приехал в столицу по туристической путёвке, чтобы забрать её навсегда…

Чувства зашкаливали. Но уже тогда она знала, что не поедет в Германию. Она гуляла с ним по осенней Москве и мысленно прощалась. И всё же пригласила Петера домой на семейный обед и познакомила с родителями, представив “знакомым из Венгрии”. Отец Кати подарил гостю свою книгу на немецком языке.

А потом состоялось болезненное объяснение. Она не может покинуть родину. Папа-коммунист, известный писатель. Мама тоже…Что будет с ними и сестрой? Браки с иностранцами в СССР не то чтобы не пообщаются, их не прощают и даже мстят.

Передать словами то, что творилось в моей душе, невозможно. В 20 лет делать выбор между любимым человеком и долгом очень тяжело. Невыносимо. Это настоящая Голгофа.

Она попросила Петера больше не писать. Но всё-таки спустя два года получила от него одно письмо.

Раз уж не суждено быть вместе, попробуй и ты освободиться от любви,-писал он. Но знай, ты осталась в моём сердце навсегда.

В конверт была вложена фотография его юной жены…

С ленинградцем Георгием Тараторкиным Екатерина Маркова познакомилась случайно. Сокурсница по Щуке снималась вместе с ним в фильме “Незабываемая”. И позвала её в компанию, отметить премьеру. “Ну и фамилия. -Смешная какая-то”- подумала Катя.

Было начало декабря. Вместе с подругой она стояла в условленном месте и ожидала Тараторкина, которого никогда не видела. Он должен был подхватить их такси. Когда машина подъехала, из неё вылез худой парень.

Такой высокий, что ей пришлось задрать голову. И шапка почти упала с её головы. Георгий галантно распахнул перед девушками дверь, посмотрел на Катю и … влюбился. Но ей интеллигентный парень, понравился ей не сразу. “Стандарт-то не голливудский”-что-то вроде этого подумала Екатерина.

Тараторкин как раз тогда снимался в “Преступлении и наказании” и часто приезжал в столицу. С первого дня знакомства он названивал Екатерине ежедневно и не хотел прощаться. Но сердце девушки молчало. Под разными предлогами Катя сворачивала разговор. Он расстраивался. Но продолжал звонить и назначать встречи.

Вскоре Георгий пригласил девушку в родной Ленинград. И протянул билет на спектакль “После казни прошу…», в котором играл лейтенанта Шмидта. “Интересно взглянуть”,- подумала Екатерина. И согласилась. Когда дали занавес, в невероятном потрясении она вышла из зала.

Где-то на подсознании пронеслось «И вдруг-на тебе замкнуло!» Теперь от одной мысли о Георгии у неё подкашивались коленки…

“Распишешься и сразу обратно в Москву. Даю день.”- сказал Марковой режиссёр театра. Летом 1970 “безумно влюблённые” сыграли в Ленинграде “перронную” свадьбу. Сразу после регистрации в ЗАГСе они помчались вместе с гостями праздновать в ресторан.

Времени до отправления поезда оставалось в обрез. Недолго думая, весёлая компания сгребла все яства в скатерть и отправилась на вокзал. Прямо на перроне белоснежный четырёхугольник полотна заставили закусками. Свадьба “пела и плясала”, пока поезд не тронулся.

Мама Екатерины, которая всегда говорила дочери, что “дурака такого не найдётся, чтобы нрав её терпеть, да ещё жениться”, развела руками. Такой зять… Георгия она любила, как родного сына. И он кроме восторженных слов: “Красавец, талант, и “повезло же Катьке”- других не слышал. Георгий и сам её очень любил. И за всю жизнь так и не понял ни одного анекдота про тёщу.

Через три года, театр “Моссовета” пригласил его в свой коллектив. И супруги, наконец, окончательно воссоединились. Тогда же родился их первенец — сын Филипп. Через восемь лет — дочь Анна.

Тараторкин невероятно любил свою семью. Случалось, на гастролях какая-нибудь настырная поклонница осаждала его, добиваясь внимания. И тогда он вытаскивал пачку семейных фотографий. И с нежностью демонстрировал… За всю жизнь у Екатерины так и не получилось поругаться с мужем:

У меня ужасный характер. Меня порой заносило. Я конфликтовала. А у Георгия лишь крылышки расправлялись за спиной. Как только я собиралась взорваться, он мягко со мной соглашался -”ты права, Катюша”, “так и сделаем”, “вот и я так думаю…”. Ссора рассасывалась так и не зародившись.

12 лет Екатерина Маркова играла главные роли в “Современнике”. А потом положила заявление на стол Галины Волчек. Несколькими годами ранее она отнесла в редакцию журнала “Юность” свою первую повесть “Чужой звонок”, которая тронула читателей до слёз. Успех вдохновил.

Писать актрисе нравилось всё больше. Пришлось выбирать. Оставив блеск софитов, она выбрала уединённый труд литератора.

Дети Екатерины Марковой, её отдельная гордость. Сын Филипп — ученый-историк, декан Историко-архивного института. Природа наделила его уникальной памятью и способности к языкам.

Рядом с ним я чувствую себя табуреткой- шутит Екатерина Георгиевна.

Дочь Анна — известная актриса. И мама сына Никиты. Звёздная бабушка и внук обожают друг друга и очень дружны.

Георгия Георгиевича Тараторкина не стало семь лет назад. И с этой потерей Екатерине Георгиевне смириться труднее всего.

Он был моим персональным ангелом-хранителем. И самым большим счастьем. Но нужно жить дальше. Необходимо…