Юpий Любимoв o Bлaдимиpe Bыcoцкoм: «Ecли oн знaл, чтo чeлoвeку плoxo, oн oбязaтeльнo нaxoдил вoзмoжнocть пoмoчь»

 

Юpий Любимoв o Bлaдимиpe Bыcoцкoм: «Ecли oн знaл, чтo чeлoвeку плoxo, oн oбязaтeльнo нaxoдил вoзмoжнocть пoмoчь»

«Высоцкий пришел в первый год как возник театр. Он же окончил Школу-студию МХАТ, но его отовсюду выгоняли. Его привели друзья его или дамы и, видимо, сказали, что шеф любит, когда поют. Вошел. Кепарь, серенький пиджачишко из букле. Сигареточку, конечно, погасил. Прочитал что-то маловразумительное, бравадное, раннего Маяковского, кажется.

Я говорю:

– А гитарка чего там скромно стоит? Кореша вам уже сообщили, что шеф любит, когда играют на гитаре?

– Нет, я хотел бы спеть, если вы не возражаете.

Когда он стал петь, я его слушал сорок пять минут, несмотря на дела. Потом спросил:

– Чьи это тексты?

– Мои.

– Приходите, будем работать.

Потом стал наводить справки. Мне говорят: «Знаете, лучше не брать. Он пьющий человек». Ну, подумаешь, говорю, еще один в России пьющий, тоже невидаль. «Баньки» еще не было, «Охоты на волков» не было, «Куполов» не было. Но уже, кажется, была «На нейтральной полосе». И я его взял в театр.

Сперва он играл в «Добром человеке…» небольшую роль – хозяина лавки, а не летчика. Он был молодым, но при этом выглядел как человек без возраста. Ему можно было и сорок дать, и двадцать. Он выходил в «Галилее» и убеждал, что да, может быть такой Галилей.

У него была редкая способность владеть толпой, чувствовалась энергия, сила. Такой талант дается только от природы. Конечно, я с ним намучился. Но все равно у меня никакого зла нет. Он и умница был, и интересовался всем чрезвычайно. И потом, что немаловажно, жизнь очень любил.

Любил шататься везде. Был сильный, крепкий. И всегда истории придумывал. Убежит куда-то – скандал. Зато потом прибежит, начнет рассказывать, и все ему прощаешь.

Володя обладал удивительным даром – умел всегда найти подход к людям, он имел обаяние, шарм огромный. И не только женщины это ценили, но у него было много друзей-мужчин, очень интересных, самобытных.

И он имел, конечно, уникальную аудиторию, как Чаплин, – от великого ученого до любого мастерового, солдата, колхозника, ворюги… Я считаю, даже при его огромной популярности, еще Россия не поняла его значения. Видно, время какое-то должно пройти.

Что о нем самое существенное хотелось бы сказать? Что это явление, конечно, удивительное. И при жизни многими, к сожалению, не понятое – многими его товарищами, коллегами и поэтами. Это был замечательный русский поэт, он был рожден поэтом. И это было в Володе самое ценное.

Володя был очень добрый человек. Если он знал, что человеку плохо, он обязательно находил возможность помочь. Был такой случай. Я заболел, а жена с сыном Петей были в Будапеште. У меня была температура: сорок и пять десятых, я в полусознательном состоянии. И кто-то назойливо звонит в дверь. А я уже медленно соображаю. И долго шел до двери. Открываю – Володя:

– Что с вами? Вы что, один, и никого нет?

Я говорю:

– Да, Володь, ничего страшного. Я просто заболел.

– Как? Что вы!

Он довел меня до постели:

– Надо же что-то предпринимать. Вы только дверь не захлопывайте… – и исчез.

И он въехал в американское посольство сходу, на своем «мерседесе». Там милиция:

«А-а-а!» – а он уже проскочил! Пошел к советнику знакомому своему и сказал, что очень плохо с Любимовым, дайте сильнейший антибиотик, у него страшная температура. И они дали какой-то антибиотик. И обратно он тоже выбрался на скорости сквозь кордон милиционеров. Потом, конечно, был жуткий скандал – еще бы! Он мне привез антибиотик, и через два дня я встал, хотя мог бы загнуться. Володя меня спас.

Я думаю, что сейчас он бы остался тем, кем был тогда. Он сам это сказал: «Пусть впереди большие перемены – я это никогда не полюблю!» То есть как всякий порядочный человек, занимающийся искусством, он бы продолжал смотреть на то, что творится с людьми, а не восхвалять действия властей, какими бы те себя ни выставляли».

Юрий Любимов

Юрий Петрович Любимов – актёр, режиссёр, сценарист, театральный деятель, основатель легендарного театра на Таганке родился 30 сентября 1917 года. Юрий Любимов в современной культуре – явление удивительное, масштабное, небывалое. Каждая эпоха создает свой театр. Театр Юрия Любимова стал первым опытом постмодернистской режиссуры и долгожданным глотком свободы. Считая себя наследником традиций К.Станиславского, Е.Вахтангова, Вс.Мейерхольда, Б.Брехта, Любимов создал собственный авторский метод, который изучают во многих театральных вузах мира.

Песня В. Высоцкого, посвященная юбилею творческого учителя и наставника «Юрию Любимову в его 60 лет от Владимира Высоцкого», октябрь 1977 года)

Ах, как тебе родиться пофартило –

Почти одновременно со страной!

Ты прожил с нею всё, что с нею было.

Скажи ещё спасибо, что живой.

В шестнадцать лет читал ты речь Олеши,

Ты в двадцать встретил год тридцать седьмой.

Теперь «иных уж нет, а те – далече»…

Скажи ещё спасибо, что живой!

Служил ты под началом полотёра.

Скажи, на сердце руку положив,

Ведь знай Лаврентий Палыч – вот умора! –

Кем станешь ты, остался бы ты жив?

А нынче – в драках выдублена шкура,

Протравлена до нервов суетой.

Сказал бы Николай Робертыч: «Юра,

Скажи ещё спасибо, что живой!»

Хоть ты дождался первенца не рано,

Но уберёг от раны ножевой.

Твой «Добрый человек из Сезуана»

Живет ещё. Спасибо, что живой.

Зачем гадать цыгану на ладонях,

Он сам хозяин над своей судьбой.

Скачи, цыган, на «Деревянных конях»,

Гони коней! Спасибо, что живой.

«Быть или не быть?» мы зря не помарали.

Конечно – быть, но только начеку.

Вы помните: конструкции упали? –

Но живы все, спасибо Дупаку.

«Марата» нет – его создатель странен,

За «Турандот» Пекин поднимет вой.

Можайся, брат, – твой «Кузькин» трижды ранен,

И всё-таки спасибо, что живой.

Любовь, Надежда, Зина – тоже штучка! –

Вся труппа на подбор, одна к одной!

И мать их – Софья-золотая ручка…

Скажи ещё спасибо, что живой!

Одни в машинах, несмотря на цены, –

Им, пьющим, лучше б транспорт гужевой.

Подумаешь, один упал со сцены –

Скажи ещё спасибо, что живой!

Не раз, не два грозили снять с работы,

Зажали праздник полувековой…

Тринадцать лет театра, как зачёты –

Один за три. Спасибо, что живой.

Что шестьдесят при медицине этой!

Тьфу, тьфу, не сглазить! Только вот седой.

По временам на седину не сетуй,

Скажи ещё спасибо, что живой!

Позвал Милан, не опасаясь риска, –

И понеслась! (Живём-то однова!)…

Теперь – Париж, и близко Сан-Франциско,

И даже – не поверите! – Москва!

Париж к Таганке десять лет пристрастен,

Француз театр путает с тюрьмой.

Не огорчайся, что не едет «Мастер», –

Скажи ещё мерси, что он живой!

Лиха беда – настырна и глазаста –

Устанет ли кружить над головой?

Тебе когда-то перевалит за сто –

И мы споём: «Спасибо, что живой!»

Пей, атаман, – здоровье позволяет,

Пей, куренной, когда-то кошевой!

Таганское казачество желает

Добра тебе! Спасибо, что живой!

1977