Aлeшa Кopcaк и Aннa Бecтужeвa — нeт, вaм нe пoкaзaлocь

 

Aлeшa Кopcaк и Aннa Бecтужeвa — нeт, вaм нe пoкaзaлocь

Помню, как во дни беспечной юности с восторгом смотрела я новый фильм «Гардемарины, вперед!». И вот представьте мое изумление, мое непонимание, мое смущение, когда в первой серии увидела я странный эпизод, в котором взрослая тетенька (по моим тогдашним меркам вообще бабка старая) Анна Бестужева клеит совсем юного мальчишку Лешку Корсака. Помните же да? Корсака вызывает директор Навигацкой школы (Семен Фарада) и с многозначительным выражением лица провожает его в свой кабинет, куда «Анна Гавриловна Бестужева пожаловать изволили с визитом».

Ну и дальше все эти толстенные намеки про «пора мужские роли играть» и про мушку, которая «дорогого стоит». Впрочем, намеки это только в фильме. В первоисточнике — в книге — вообще открытым текстом говорится о том, какую роль назначила Бестужева юному гардемаринчику:

Благодетельница не оставила его своим вниманием. После каждого спектакля он получал от нее деньги и богатые подарки: кружева, кольца.

Однажды она расщедрилась даже на часы, сунув их в кармашек камзола, и запечатлела на Алешином лбу горячий, как клеймо, поцелуй. На каждое представление он должен был непременно надевать все презенты, чем вызывал завистливые и злые насмешки актеров.

…более всего его пугала предстоящая расплата с благодетельницей…. …ждал с ужасом, как в один прекрасный день швырнут его на подушки кареты и умчат на расправу, как называл он мысленно услады любви с сорокалетней прелестницей.

Стоит отметить, что начальник Навигацкой школы ничуть не удивлен и не смущен и даже как будто поощряет «неуставные отношения» матроны с юношей. А все потому, что XVII-XVIII века характеризует расцвет фаворитизма. Не только состоятельные мужчины заводили себе содержанок, но и состоятельные знатные дамы содержанцев — это было обычным делом.

Вот в этой статье мы касались подобных отношений. Для девушки стать любовницей знатного господина было большой удачей. Понятное дело, что дочки богатых отцов на подобное не шли, а вот девушки из обедневших дворянский семей, а тем более из простых семей видели во внимании барина шанс возвыситься из низкой доли. Чем более состоятельным был покровитель, тем более обеспеченную жизнь вела его содержанка. Им покупались дома в столице, дарились экипажи, их обеспечивали прислугой и, конечно же, деньгами и драгоценностями. Остальной родне тоже перепадало. Когда же отношения сходили на нет, то обычно девушке подыскивали хорошего жениха, который за солидное приданое женился на ней и записывал на себя всех детей, рожденных ею от покровителя.

Похожая участь ожидала и юношей, попавших в поле зрения знатных влиятельных дам. Для молодых юношей из бедных семей стать любовником такой госпожи значило получить шанс достигнуть самых высот богатства и власти: покровительницы в обмен на «особое внимание» выбивали для них продвижение по службе, чины, титулы, звания и награды, дарили им деревни, крепостных, драгоценности и деньги. Огромное количество известных российских дворянских родов смогли подняться только потому, что в каком-то там столетии их предок оказался в постели какой-нибудь графини, а то и императрицы. Потемкин, Шувалов, Разумовский, Воронцов — эти люди фактически управляли Россией между посещениями опочивальни императрицы.

Вспомните фильм «Опасные связи» — нищий дворянский сын шевалье Дансени, вынужденный зарабатывать на жизнь преподаванием музыки, искал покровительства и помощи в спальне маркизы де Мертей, годящейся ему в матери.

Один из самых ярких примеров такого удачливого фаворита — герцог Бекингем, тот самый, из «Трех мушкетеров». Беститульный нищий провинциальный дворянчик, попав ко двору короля Якова I, так очаровал его, что уже через год стал графом, через два маркизом, а через 9 лет — герцогом и фактическим правителем Англии.

Возвращаясь к Лешке Корсаку стоит сказать, что вряд и он мог отказаться от той роли, которую выбрала для него Бестужева. За отказ можно было поплатиться не только местом в Навигацкой школе, но и своим будущим в принципе: Бестужева была статс-дамой императрицы, одного ее словечка было достаточно, чтобы непокорного гардемарина сослали бы куда-нибудь на Аляску, а то и вовсе на рудники в Сибирь. Но, к счастью для Корсака, Бестужева свои планы осуществить не успела — сама очутилась в ссылке.